Журналист Михаил Сиркели дал интервью Ziarul de Gardă и поговорил с нами о ситуации в гагаузской автономии, в которой полным ходом идет предвыборная кампания на должность башкана. Он отметил, что у большинства кандидатов пророссийские взгляды, и их речи совпадают с мнением избирателей, которые в основном продиктованы российской пропагандой.

Михаил Сиркели – журналист и активист по правам человека. Он основал информационный портал Nokta.md и управляет им, а еще он директор организации Piligrim-Demo, которая наблюдает за выборами в АТО Гагаузия, продвигает демократические ценности и наблюдает за местными органами власти.

— Заканчивается предвыборная кампания на выборах башкана гагаузской автономии. Выборы пройдут 30 апреля, и в предвыборной гонке 8 кандидатов. Большинство из них баллотируется как независимые кандидаты, и только один кандидат официально представляет политформирование. Насколько речи этих кандидатов совпадают с основными беспокойствами Республики Молдова на данный момент? Например, европейская интеграция или реформы в учреждениях, в судебной системе. Такие идеи есть и в речах кандидатов гагаузских избирателей?

— Разумеется, нет. Мне кажется, что Гагаузия немного отстала с точки зрения национальных тенденций и с точки зрения той ситуации, в которой мы все находимся из-за агрессии Российской Федерации в Украине. Эта агрессия не только против Украины, но и против Республики Молдова, потому что все мы понимаем, что если бы, не дай Бог, русские преуспели в Украине, следующей была бы Республика Молдова. И с этой точки зрения, в наших условиях – политических и геополитических – эта избирательная кампания кажется немного отсталой. Кандидаты не особо обсуждают войну в Украине.

— Они избегают этой темы?

— Гагаузские политики притворяются, что ничего не случилось, и что эта война нас не касается. Но она напрямую касается нас с экономической, социальной и со всех точек зрения. Но они не только не обсуждают это, но мы видим их поведение. С одной стороны, они говорят, что мы не должны вмешиваться, что мы нейтральная страна, хотя по-моему, это преувеличение. Да, мы нейтральная страна, но с военной, а не с дипломатической точки зрения. У нас должна быть позиция, и мы должны соблюдать статус ООН и международное законодательство, которое предусматривает суверенитет, целостность и неприкосновенность границ суверенного государства Украины. С другой стороны, приезжал президент Татарстана Рустам Минниханов, которому не позволили въехать в страну. Он сказал, что приехал поддержать кандидата Виктора Петрова.

— В этой предвыборной кампании ощущается, что Россия хочет повлиять на выбор избирателей?

— Естественно, ведь у России здесь как минимум три кандидата. Первый кандидат – Виктор Петров. Второй кандидат – Григорий Узун, а третья кандидатка – Евгения Гуцул от Партии «Шор». Партия «Шор» считается партией-партнером Российской Федерации и делит этот статус с Партией социалистов, которая поддерживает Григория Узуна. А Виктора Петрова поддерживает Рустам Минниханов. Несколько недель назад, до начала предвыборной кампании Виктор Петров побывал в Татарстане и встретился там с Рустамом Миннихановым. Ясно, что через этого Минниханова его поддерживает Москва.

— Эти ситуации могут повлиять на выбор избирателей из Гагаузии?

— Эта предвыборная кампания отличается от предыдущих. Раньше было так: был лидер, любимчик кампании, и Россия проводила опросы, находила этого любимчика и поддерживала его. Сейчас у нас нет видимого любимчика. Различия между кандидатами находятся в пределах статистической погрешности.

И я не знаю, насколько поддержка России повлияет на выбор. Если она повлияет, то повлияет естественным образом. И все кандидаты, если посмотреть, придерживаются пророссийских речей. Все говорят, что Россия – наш стратегический партнер и что мы должны развивать отношения с Россией.

Но в таких условиях, после года преступной войны Путина нельзя говорить, что Россия – наш стратегический партнер. Как? Это невозможно! Ни с политической, ни с экономической точки зрения.

— Наверное, такие речи хотят услышать люди, раз они такое говорят. Почему жители Гагаузии все еще предпочитают иметь более близкие отношения с Россией?

— Я думаю, что есть избиратели, на которых повлияла российская пропаганда и не только за последние три или четыре года. Это продолжается уже более 30 лет, еще с Советского Союза. После распада СССР жители АТО Гагаузия остались под влиянием СМИ Российской Федерации. Это ясно.

Но, с другой стороны, есть такое понятие, как политическое лидерство. Если Вы лидер и хотите стать руководителем этого региона, то Вы должны объяснить людям, что невозможно и дальше быть с Российской Федерацией. Во-первых, эта страна находится в полной международной изоляции, и мы не можем строить с Российской Федерацией ни политических, ни экономических отношений. То, что некоторые кандидаты говорят, что это возможно, и что мы хотим развивать экономические отношения с Россией, подтверждает, что у Гагаузии нет местной экономики.

— С другой стороны, мы видим инвестиции и проекты, которые финансируются на средства Европейского союза. Когда глава делегации Европейского союза в Молдове был на инвестиционном форуме осенью прошлого года, он заявил, что за последние четыре года Европейский союз вложил почти 12 миллионов евро сюда, в Гагаузию. Не может ли это как-то повлиять на мнение местных жителей, чтобы они стали более открытыми для Европейского союза?

— Это так, но жители Гагаузии смотрят российские каналы, и там ничего не говорится об инвестициях ЕС в Гагаузию – в дороги, экономику, инфраструктуру. Там говорят о другом. Там говорят, что Европейский союз навязывает ценности ЛГБТ. Эта тема ЛГБТ все время поднимается.

— Это превратили в страшилку?

— Точно. И до сих пор нас пугают объединением, жандармами из Румынии. И я знаю, что они (кандидаты, прим. ред.) ездят по селам и пугают людей, говоря, что придут румыны и заберут нашу землю. Все эти страшилки еще работают, к сожалению. Причина в том, что в Гагаузии не были до конца решены проблемы с российской пропагандой.

— Кто должен был передать более ясную мысль жителям этого региона? Например, мы видим, что правящая партия, то есть Партия «Действие и солидарность» даже не выдвинула кандидата на должность башкана. Мы думаем, что, возможно, правящая партия должна передавать более ясные сообщения, связанные с европейской интеграцией, с преимуществами этой интеграции.

— Давайте разделим этот вопрос на две части. Мы должны понять, может ли ПДС выдвинуть кандидата здесь. По моему мнению, это невозможно. И ПДС это знает. Это было бы тратой денег и времени. Представьте себе, что придет кандидат от ПДС под эгидой ПДС и будет проводить здесь предвыборную кампанию. Я боюсь, что этого кандидата здесь побьют. И зачем? Ради 3-5 процентов?

— То есть они не были готовы бороться и поэтому даже не вступили в предвыборную гонку?

— Скорее всего. Но нет смысла вступать в эту борьбу. Знаете, чего недостает Гагаузии? Ей недостает правых политических вариантов. Но правые политические варианты для гагаузского сообщества не могут прийти от национальной проевропейской партии румынского происхождения. Эти правые варианты должны прийти от местной партии, которая представляет гагаузов.

Если прийти лишь с лозунгом «Мы за Европу, голосуйте за нас!», то это не сработает. Необходимо предложить то, что затронет людей. А людей может затронуть то, что их беспокоит, то есть национальное самосознание в первую очередь. Но гагаузскую идентичность потеряли.

В Гагаузии этот вариант с гагаузским самосознанием предлагала Партия «Гагауз халкы». Но она исчезла, и теперь это место пустует. Там никого нет. Такое предложение должно поступить, но не от национальной партии.

— Почему в предвыборной кампании несколько независимых кандидатов, и только одна партия (Партия «Шор», прим. ред.) решила выдвинуть кандидата? Даже ПСРМ не выдвинула, а лишь поддерживает одного из кандидатов.

— А какие партии могли бы в этом участвовать? Если вы посмотрите, здесь участвуют только две партии, которые неофициально считаются партнерами Российской Федерации в Молдове. Не просто партнерами, а партиями Российской Федерации в Республике Молдова. Это Партия «Шор» и Партия социалистов. Другие партии не могут в этом участвовать, так как у них здесь нет шансов.

Гагаузская политика стала такой… Я могу назвать это лишь политикой борделя, понимаете? Каждый кандидат и политик продается направо и налево. И они не хотят быть связанными с определенными политическими партиями, чтобы у них была свобода для маневра: сегодня они с Партией «Шор», завтра – с Партией социалистов. И я уверен, что они также приходили в ПДС и говорили: «Мы решим все ваши проблемы, но не объявим о том, что мы с вами. Дайте нам денег, дайте нам рычаги».

— Чувствует ли Гагаузия себя частью Республики Молдова?

— Я видел опросы, которые не были обнародованы, где опрашиваемым из Гагаузии задавали следующий вопрос: Как вы думаете, Гагаузии будет лучше без Республики Молдова? Да или нет? И более 70% ответили, что нет, что они не думают, что Гагаузии будет лучше без Республики Молдова.

И вообще мы должны понимать, что сепаратизма в Гагаузии нет. В Гагаузии есть кое-что другое. В Гагаузии есть лояльность к другому государству. И Гагаузия не хочет становиться стратегическим партнером этого государства одна. Она хочет, чтобы Республика Молдова стала стратегическим партнером Российской Федерации. И Российской Федерации нужны не только Приднестровье и Гагаузия. Российская Федерация хочет всю Республику Молдова. Можно сказать, что она использует и Приднестровье, и Гагаузию как рычаги влияния.

— Чего не сделали кишиневские правительства до сих пор? И что они должны сделать, чтобы привлечь на свою сторону Гагаузию, чтобы мы все смотрели в одном направлении?

— Власти Молдовы не занимались укреплением государства Республики Молдова. Если бы государство Республику Молдова укрепили, то у нас бы не было таких проблем. И не только здесь, но и в целом в Молдове.

Необходимо укрепить его в сфере безопасности, внедрения законов, в области общественного мнения, в сфере экономики и информационной политики. Необходимо защитить информационное пространство. Мы любим демократию и свободу, но в то же время мы должны понимать, что демократию и свободу нужно защищать. Чтобы те, кто хочет разрушить демократию и лишить нас свободы, не смогли использовать демократические инструменты для ее разрушения.

Сегодня это происходит в Республике Молдова: те, кто хочет разрушить демократию и свободу, используют демократию и свободу для их уничтожения. И так делают все пророссийские политики в Молдове, в том числе в Гагаузии.

— Что будет после этих выборов?

— Не знаю. Это зависит от того, кто победит на выборах.

— Как Вы думаете, будет второй тур?

— Я думаю, что будет второй тур. Но я надеюсь, что Гагаузией больше не будет управлять кто-то, кто будет создавать проблемы или делать что-то против Кишинева. И я верю, что если у нас будет башкан, который будет уважать независимость, целостность и суверенитет Республики Молдова и не будет идти против интересов Республики Молдова, которые полностью связаны с европейской интеграцией – главным интересом и главной задачей Молдовы, – то мы будем в безопасности. Но если у нас будет башкан, который продвигает интересы Российской Федерации, то я боюсь, что у нас будут проблемы.

— Могут ли Гагаузию использовать для дестабилизации Республики Молдова?

— Я не знаю, в какой мере ее можно использовать для этого, но я уверен, что они могут делать политические заявления или совершать политические действия против Молдовы. Я не знаю, смогут ли они сделать что-то большее. Но заявления и жалобы точно будут.

— Спасибо Вам!

Интервью брала Наталья ЗАХАРЕСКУ