Материал Hromadske

Факультет права и политических наук — самый политизированный в университете Париж Х – Нантер, что в пригороде французской столицы. Большинство преподавателей и студентов здесь поддерживают левые идеи: сохранение и усиление социальной защиты, перераспределение доходов, а не бюджетной экономии, борьбу с бедностью, отказ от требований брюссельской бюрократии до выхода из зоны евро.

За два дня до второго тура президентских выборов во Франции здесь тишина. Студенты заняты экзаменами и не слишком охотно говорят о политике. Почти полвека назад в эти же дни здесь царили шум и хаос …

«Левый» университет

Именно из университета Нантер началась социальная революция 1968 года во Франции. В мае того года здесь разгорелись студенческие протесты под левыми лозунгами: молодые французы выступали против потребительской культуры, которая пропагандировала массовые бренды, против капитализма, в частности против крупного финансового капитала, который, по их мнению, все контролировал в стране. Они требовали короткой рабочей недели для наемных работников , больших социальных гарантий. Протесты быстро распространились по стране, вскоре к митингующим присоединились профсоюзы. Мятежный Нантер поддержал старейший французский университет — Сорбонна.

Студенты выгоняли всемирно известных профессоров, как, например, философа Поля Рикера, из стен университета, отказывались повиноваться полиции. Причем преподаватели просто попадали под горячую руку: ни Поль Рикер, ни другие его коллеги сами по себе ничем не провинились перед студентами, но они олицетворяли истеблишмент. Именно ту систему Франции, против которой выступили студенты.

Из университета Нантер началась социальная революция 1968 года во Франции. Почти через 50 лет здесь опять — левые настроения и несогласие с устоявшимся политическим, экономическим и социальным строем. Фото: Александр Назаров/Громадское

Спустя почти полвека после тех событий здесь снова господствуют левые настроения и несогласие с теми правилами игры, которые сложились во французской политике, экономике и социуме в течение десятилетий. Французы говорят о высоких налогах, потребности в связях для того, чтобы устроиться на престижную работу, чувстве ответственности за судьбу всей Европы.

В этом университете учится много молодежи из малоимущих семей.

«Студенты находятся в состоянии некоторого шока, как и большинство французов. Наши студенты, судя по тому, что слышу от них, массово голосовали за Меланшона, крайнего левого кандидата, очень харизматичного. Большинство студентов не доверяют традиционным умеренным партиям и Макрону», — объясняет преподаватель факультета права и политических наук Университета Париж Х – Нантер Анна Колен-Лебедева.

Меланшон обещал, что вдвое увеличит бюджет для французских университетов, сделает обучение бесплатным, начиная уже с этого года, и обеспечит студентов ежемесячными выплатами в 800 евро (l’allocation d’autonomie).

Европейские ценности, к которым так стремятся в Восточно- и Центральноевропейских странах, переживших коммунизм, для здешней молодежи — просто данность. И они не представляют, говорит Колен-Лебедева, как быстро авторитарный политик может эти ценности разрушить.

«Студенты настороженно относятся к Евросоюзу, я бы даже сказала негативно. Это хороший университет, здесь получают хорошее образование, его выпускники делают отличные карьеры. Впрочем, при этом они чувствуют себя вне той Европы, которую построил Брюссель», – отмечает Анна Колен-Лебедева. «Эти молодые люди считают, что люди, которые сидят в Еврокомиссии или Европарламенте, никак не связаны с их жизнью»

Анна преподает курс по социологии европейских институтов и наблюдает, как Европа становится для студентов чем-то чужим и исключительно коммерческим.

Анна Колен-Лебедева преподает курс по социологии европейских институтов в университете Нантер. Фото: Александр Назаров/Громадское

Мы пробуем расспросить студентов, что их больше всего сейчас волнует и что влияет на их выбор и отношение к современной французской политике.

Стефан Дали изучает политологию. Он рассказывает, что после бакалавриата хочет дальше учиться на магистратуре, а затем получить ученую степень. Его родители переехали во Францию из Кот-д’Ивуара, когда Стефану было два года. У него до сих пор нет французского гражданства. Он сразу называет две темы, которые больше всего интересуют его на этих выборах:

«Это внешняя политика кандидатов в президенты относительно Африки и безработицы. Именно среди молодежи очень много кто не может трудоустроиться. Когда Макрон был министром экономики, он принял законы по рынку труда, которые спровоцировали много протестов: в университетах и не только. Эти законы упростили жизнь работодателям, а следовательно, ослабили защищенность работников. Молодые люди будут голосовать не столько за Макрона, сколько против Ле Пен».

Реформа трудового законодательства дала возможность владельцам предприятий уменьшать зарплату и менять график работы без согласования с профсоюзами. Они могут также уволить тех работников, которые не соглашаются с новыми трудовыми отношениями между работодателями и их сотрудниками напрямую — без посредничества профсоюза.

Вокруг Стефана стоят его одногруппники. Они не хотят говорить на камеру, но подхватывают то, о чем он говорит, и начинают обсуждать Макрона и Ле Пен. Ни один из кандидатов не вызывает у них восторга. В конце концов один из студентов выкрикивает: «Но, слушайте, Марин Ле Пен – это катастрофа для Франции!»

Мы идем дальше. Студенты, изучающие французское и немецкое коммерческое право, только вышли с экзамена. Пытаются расслабиться после стресса. Не слишком охотно говорят об этих выборах, но на вопрос о том, что их больше всего волнует, реагируют живее:

«Молодые люди, которые получают хорошее образование, больше всего озабочены тем, чтобы попасть на хорошую стажировку, начать работать. Но у нас нет перспектив стать богатыми без больших связей. Для тех молодых людей, у кого родители не юристы, это особенно трудно. Хотя безработица, экономический кризис – это общая проблема для Франции. Она не касается только молодежи», – говорит Анна-Клер Лоест. Девушка учится на предпоследнем курсе бакалавриата.

Студентка университета Нантер Анна Клер-Лоест считает, что обычные студенты во Франции не имеют перспектив стать богатыми без больших связей Фото: Александр Назаров/Громадское

Идеи социального перераспределения особого энтузиазма у нее не вызывают.

«Никакое чудо мгновенно не решит всех наших проблем: будь то правые, или левые политики будут у власти. Я также не верю, что все проблемы исчезнут, если выйти из ЕС. Вообще я не знаю, что делать».

Студенты, с которыми мы говорили, больше всего возмущаются тем, что большинство французов голосуют прагматично, «с мыслью о деньгах, а не сердцем».

«Люди голосуют не за того кандидата, чьи идеи они действительно разделяют, а за того, кто, как они предполагают, будет им более выгоден. То есть, в конце концов, их интересуют только деньги. Для меня это печально. Как студентка, я голосую за того кандидата, который дает мне надежду, чьи идеи мне близки», – говорит Марго Бюронфосс, она учится в одной группе с Анной-Клер Лоест.

Эти молодые люди не воспринимают всерьез центриста Эммануэля Макрона. Их отношение к Ле Пен более сложное, объясняет Анна Колен-Лебедева:

«Ле Пен они тоже, в общем, не воспринимают. Здесь, в университете Нантер, у нее поддержки очень мало. И вообще, такие молодые люди очень редко ее поддерживают. Хотя, возможно, для некоторых сыграет роль то, что свойственно электорату Меланшона, – желание протеста. Недавно я слышала от одного молодого человека: давайте ударим в этот муравейник, чтобы все эти политики-муравьи разбежались. И вот таким сапогом, которым захотят ударить в муравейник политикума, может стать Марин Ле Пен».

«Ад Монтрту»

Свободомыслящая атмосфера университета Нантер граничит с буржуазным миром респектабельного Сент-Клу с дорогими особняками и величественными парками. Здесь стоит имение семьи Ле Пен. Фото: Александр Назаров/Громадское

Пригород Нантер соседствует с Сент-Клу. Между ними – 15 минут поездом. Свободная атмосфера университета Нантер граничит с буржуазным миром респектабельного Сент-Клу, с его дорогими особняками и величественными парками. Именно здесь расположено имение семьи Ле Пен Монтрту (Motretout) в одноименном парке. Из «левого» университета мы отправляемся в Монтрту, семейное гнездо самых известных ультраправых политиков современной Франции — Жана-Мари Ле Пен и его дочери Марин Ле Пен, той самой, на которую надеются, что она расшевелит «муравейник».

Журналист французского издания Le Parisien Оливье Бомонт написал книгу об этом имении Dans l’enfer de Montretout (в переводе – «В аду Монтрту»)

В ней есть сравнение семьи Ле Пен с «семейкой Адамсов».

Подойти ближе к зданию не удается. Парк Монтрту огражден от остального мира. Надпись на въездных воротах предупреждает: «Частная собственность. Вход воспрещен». Рядом — дом охраны, из которого, впрочем, на наш звонок никто так и не вышел. Время от времени через ворота с кодовым замком въезжают и выезжают машины.

В своей имущественной декларации Марин Ле Пен указала, что владеет частями четырех различных имений: 12,5 % усадьбы в Монтрту, в департаменте О-де-Сен (стоимость – 312 500 евро); 20,5 % другого дома в этом же департаменте (стоимость – 194 861 евро); 50 % имения в департаменте Восточные Пиренеи (стоимость – 36 619 евро); 28,5 % имении в департаменте Морбіан (стоимость – 67 852 евро). Но с имущественной декларацией Ле Пен как кандидата в президенты возникла проблема: в ней указана общая стоимость ее имущества – 611 832 евро. Она ниже той, которую Ле Пен отметила в такой же отчетности трехлетней давности, когда была депутатом Европейского парламента. Тогда политик оценила собственное имущество в 500 000 евро.

Соответственно, у фискальных органов Франции возникли вопросы: не занижает ли Ле Пен свои доходы. Сейчас относительно этого продолжается расследование

По данным Оливье Бомонта, цена поместья в Монтрту занижена в декларации Ле Пен в разы: дом может стоить около 9 млн евро. Французские медиа, ссылаясь на собственные источники в налоговой службе, называют другую цифру – 5 млн евро. В любом случае это больше, чем то, что декларирует кандидат от ультраправых.

Карта поместья Монтрту

По официальной версии, Марин Ле Пен не живет в Монтрту с 2014-го. Она поссорилась с отцом и исключала Жана-Мари из его же партии «Национальный фронт». Сейчас в поместье живет её сестра Янн. Их старшая сестра, Мари-Каролин призналась журналистам, что не поддерживает с отцом никаких контактов с конца 1990-х годов.

Но в одном случае журналистское расследование может изменить ход президентской кампании, как это случилось с кандидатом от партии «Республиканцы» Франсуа Фийоном.

В другом — расследование не уменьшает популярность политика. Именно это можно сказать о Марин Ле Пен. Сейчас она — фигурант сразу нескольких расследований, в том числе о вероятных злоупотреблениях во время работы в Европарламенте. С нее был снят депутатский иммунитет за распространение фото убийств, которые совершали боевики ИГИЛ.

А журналисты газеты Le Canard Enchaîné, в свою очередь, обнародовали расследование о том, как «Национальный фронт» нанимает на работу неонацистов. Впрочем, Ле Пен это не остановило. Она и дальше убеждает избирателей в том, что является олицетворением народа, персонификацией Франции. Ее избирательный лозунг так и звучит: «Выбирай Францию!».

Для «колыбели революции», университета Нантер, с которым территориально соседствует Монтрту, ​​идеи Ле Пен — абсолютно чужие. Но ее «жажда власти» и взгляды на будущее Европы даже здесь могут найти сторонников быстрее, чем умеренный и здравомыслящий либерализм Макрона. И это затмевает ее многочисленные грехи. Хотя «социалистический университет» и буржуазный Монтрту были и остаются двумя разными версиями французской реальности, которые все-таки сосуществуют.

Свободомыслящая атмосфера университета Нантер граничит с буржуазным миром респектабельного Сент-Клу с дорогими особняками и величественными парками. Здесь стоит имение семьи Ле Пен. Фото: Александр Назаров/Громадское

Авторы: Жанна Безпятчук, Александр Назаров