18 сентября 2016 крымчане впервые после аннексии голосуют на российских выборах. Голосование многие страны уже назвали нелегитимным и заявили, что не признают его результатов.
В «день тишины» мы приехали в Ялту, чтобы узнать, чем живет город и чего люди здесь ждут от предстоящих выборов. Своим избирательным правом здесь сегодня воспользуются не все.
В Ялту мы приезжаем под вечер. На то, чтобы въехать на полуостров с материковой Украины, у нас ушла вся ночь — пешая очередь на контрольно-пропускном пункте украинских пограничников, где в темное время суток работает только одно окошко паспортного контроля, потом — часы тянучки в автомобиле уже перед въездом на российский пропускной пункт. На юг ехали из Харькова на маленьком частном бусе «Форд». Именно так сейчас работают перевозчики, которые доставляют пассажиров сюда без пересадок. Их легко найти на сервисе BlaBlaCar. Нам везет: у нас места на заднем ряду, их три, а значит, в промежутках между погранцами и таможней можно по очереди поспать.
В Симферополе тепло и шумно. Суббота, потому водителя до ЮБК найти удается не сразу, даже через знакомых. Наконец за нами на автовокзал приезжает Олег. Он высокий, в черных спортивных штанах, острижен наголо. Олег работает водителем — возит на «Газеле» грузы из Крыма по югу России и обратно. Спрашивает, на каком берегу в Киеве я живу. Говорит, четыре года до революции — именно так он называет события на Майдане — жил в столице. А с тех пор, как Крым «вернулся» в Россию — на украинский материк не ездит. Завтра утром Олег собирается на авторынок продавать машину, в которой мы сейчас едем в Ялту.
— А как же выборы? — спрашиваю.
— А что мне те выборы? Я на них и не собирался. Я вообще человек, далекий от политики всей этой.
Мы выезжаем из города, вдоль трассы нам то и дело попадаются борды с политической агитацией. На большинстве, правда, Путин и Медведев — они агитируют крымчан поддержать «Единую Россию». Попадается еще агитация Аксенова и коммунистов. Несмотря на «день тишины», политическую рекламу тут много где снять забыли. Говорю «забыли», потому что похоже это именно на небрежность. Местные и так на нее особого внимания не обращают.
— Я вам так скажу, — продолжает водитель Олег, — ничего толком не поменялось и не поменяется. Вот что у нас тут произошло за два года, как Крым российским стал? Ну да, вот дороги сделали. Хорошие дороги, этого не отнять. А так — как воровали, так и воруют. Только раньше одни воровали, а теперь — другие пришли. И объемы, так сказать, поменялись.
Он замечает, что мы пишем разговор на камеру и резко останавливает машину. Мы несколько удивлены.
— Вы вот только меня не снимайте! Зачем снимаете? — возмущается Олег. Он очень нервничает. — Вы давайте стирайте запись или из машины выходите. Мне это не нужно.
— Вы боитесь критиковать власть? Это настолько опасно? — спрашиваю я.
— Ничего я не боюсь, у нас тут вообще не опасно. Но мне это все не надо. Вы уедете, а мне тут жить. — продолжает повторять наш новый знакомый, и мы удаляем запись.
Дорога на южный берег и правда хорошая, ровная. Мы едем на большой скорости и какое-то время молчим. А потом говорим, уже не под запись, о взятках, нежелании местных элит, которые просто перекрасились, менять правила игры, о новых возможностях заработать, которые появились у крымчан после аннексии, о керченском мосте, который здесь для многих как своеобразный рубеж, а за ним — светлое будущее, но его пока приходится ждать. Перед въездом в Ялту останавливаемся на смотровой площадке — тут Алушта, Медведь-гора и даже «Артек» видно.
В Ялте идем сперва к памятнику Ленину. Для меня он с детства — ориентир на местности. Рядом — МакДональдс. Тот, который был вторым по прибыльности в Украине до аннексии. Здание теперь пустое, но по-прежнему над ним возвышается желтая буква «М». Вся набережная заполнена туристами. Сентябрь близится к концу, но курортный сезон в этом году удался по сравнению с двумя предыдущими. До того, как это все произошло, мне приходилось бывать в Ялте осенью, и сейчас людей тут не меньше. Правда, туристы теперь в основном из России. Пока мы искали ялтинцев, не встретили ни одного украинца. География широка: от Нижнего Новгорода до Хабаровска.
Возле прогулочных яхт много рыбаков. Но и они не здешние.
— Вообще я в первый раз в жизни на море. Сын путевку купил, а так — никогда в жизни бы не поехал, — рассказывает Александр, мужчина с густой еще, но седой шевелюрой, нанизывая наживку на крючок своей удочки.
На выборы в Госдуму Александр не пойдет — открепительный талон не взял. Правда, по этому поводу он не сильно переживает. То же самое слышим и от других россиян, которых встречаем тут, в Крыму.
Первого местного находим возле стойки экскурсионного бюро Ялтинского морского порта. Эдуард пытается продать семье курортников прогулочный тур на катере по дворцам Южного берега Крыма. Те сомневаются, что выбрать — дворцы или Балаклаву. Эдуард высок, худ и много говорит. Он родом из Севастополя. И на выборы тоже не пойдет.
— Если бы не работа, пошли бы на выборы? — спрашиваю.
— Та конечно! За кого бы я голосовал? — отвечает с иронией. — Кто сейчас на выборах? «Единая Россия» и все? Есть там партия планокуров? Растаманов? Людей, любящих джаз? Музыканты когда-нибудь будут руководить страной? Когда-нибудь будет альтернативная страна у нас?
— За них бы проголосовал?
— «Джаз-Коктебель» верните нам — и тогда проголосую за того, кто вернет.
Эдуард прощается с нами белозубой улыбкой на загорелом лице и вдогонку советует: «Тут отдыхать надо, а не ерундой заниматься!»
Дальше уходим с набережной, углубляемся во дворы в надежде все-таки найти ялтинцев. Алексей в белой рубашке стоит на тротуаре на одной из боковых узких улиц, уходящих в сторону от набережной. В одной руке у него букет красных роз, во второй — бутылка «Боржоми». Он не пойдет завтра на выборы.
— Пару лет назад, когда к России, так сказать, возврат был, активно поддерживал, участвовал, а сейчас, знаете, глядя на то, что происходит, как-то не хочется. Все, как мне кажется, достаточно уныло. И, по сути, людей никто не слышит и слышать не будет. И голосовать то не за кого, понимаете…
Неподалеку видим крохотный сквер. Там двое очень непохожих на хорошо одетого и ухоженного Алексея — мужчина и женщина. Мужчина в «майке-алкоголичке» и «мастях», очевидно, сидевший и не одну ходку. С ним женщина с морщинистым лицом, старше своего реального возраста. Она носит короткую стрижку и юбку. Я почему-то уверена: они пойдут голосовать.
— Конечно пойду на выборы, всегда, — говорит Дима, так зовут мужчину.
— А что эти выборы изменят в вашей жизни, в жизни города? — спрашиваю.
— В нашей жизни? — Дима делает паузу, философски. — Ничего не изменят!
— Так зачем идете тогда, раз не изменят?
— Мы хотим проголосовать за Микки Мауса! — выпаливает неожиданно. — Это самый путевый претендент, Микки Маус.
И продолжает:
— Путин пи***с! Жириновский — тоже ху***с!
— А вот из местных кандидатов, которые в Крыму сейчас баллотируются? — настаиваю.
— А шо, есть еще и местные? Мама дорогая! Шо, серьезно? — удивляется Дима, у него золотые зубы. — А кто?
На параллельной улице видим карету «скорой». Знакомимся с доктором Анатолием. Он молод и очень контрастирует по манере говорить с нашим предыдущим собеседником. На выборы Анатолий пойдет, но больше ради интереса. За кого отдать голос, до сих пор сомневается.
— Да ничего эти выборы не изменят. Как обещали — так и будут обещать. Как всегда.
— А что для вас, как для медика важно? Что нужно менять в первую очередь?
— Во-первых, наша техника не приспособлена для такой нагрузки. На ходу разваливается, рассыпается. Это в первую очередь. И во вторую очередь — это, опять же, зарплаты. Очень низкие. В этом году с января только все уменьшалось.
На город спускаются сумерки, вокруг горы, а потому темнеет раньше. Возвращаемся на набережную, людей становится только больше. Видим двух парней в костюмах белок из мультфильма «Ледниковый период». Они так похожи внешне, что я принимаю их за братьев. Хотя, наверное, это все из-за костюмов. Саше и Вове лет по двадцать. На выборы они не пойдут.
— Вы думаете, люди их выбирают? Народ, еще скажи, выбирает депутатов, президентов… Кто выбирает? Они сами себя выбирают, у них же там иерархия, это нас не касается. Мы вообще обычные… рабы. — говорит Вова. Он в костюме коричневой белки. Костюм грязный и видавший виды.
— А каких изменений ждете? — задаю этот вопрос уже в который раз за сегодня.
— Чтобы мост построили керченский! Вот каких изменений! — хохочет Вова. — А потом легче будет, люди подобреют.
— Мой любимый город — Ялта. Моя любимая республика — Крым, — подключается «красная белка» Саша. — Я был в Сочи, Адлере, но люблю Крым. И не важно, кто здесь будет депутатом.
Мы идем кататься на малой канатной дороге, чтобы снять ту старую Ялту, которую я люблю с детства и вид города, снятый в фильме «АССА» режиссера Соловьева. В городе темнеет, и он наполняется звуками: поскрипывают вагончики канатки, во дворах внизу переговариваются люди, лают собаки около будок. В окнах зажигается свет. Возможно, сердца все еще “требуют перемен», но наступят ли они после завтрашнего голосования, большинство сомневается.
/Анастасия Канарева, Богдан Кинащук специально для Hromadske.ua и ZDG.MD
