Свидетельства санитарной служащей из Бергамо
Татьяна Корой – санитарная служащая в двух частных медицинских учреждениях в Бергамо, Италия. В течение короткой паузы она рассказала нам о текущей ситуации с коронавирусом, о том, как работают врачи и что происходит на улицах.
Что происходит сейчас, в общих чертах, в районе, где Вы находитесь?
Ситуация очень серьезная, но мы надеемся справиться. Теперь вся Италия находится под красным кодом. Я нахожусь в Бергамо, где ситуация более драматичная, но система здравоохранения на севере, здесь, превосходит другие регионы Италии. Больницы переполнены, но пришло много помощников, включая военных врачей. Выдали маски и все, что нужно. Заражение было до первого случая. Когда возникает первый случай, уже поздно. Тем не менее, меры должны быть предприняты быстро. Очевидно, прежде всего, мыть руки при каждой необходимости. Маска надевается только тогда, когда вы общаетесь с пациентом, который, как вы знаете, наверняка болен. Я, работая в больнице, надеваю маску для работы, экипируюсь, но я не ношу ее на улице, потому что в этом нет необходимости. Вместо этого вам не нужно общаться с большим количеством людей, ходить по ресторанам и барам. Так или иначе, в эти дни вас останавливают на улице и просят удостоверение, вас спрашивают, откуда и куда идешь. Разрешено выходить только в санитарных целях, на работу и покупать еду. Полиция останавливает на улице, и ты должен иметь справку, в которой указано, куда идешь.
Как справляются медицинские работники?
До сих пор было так: как медицинский работник, если у вас был контакт с инфицированным пациентом, вы должны находиться в карантине в течение 14 дней. Затем отменили это правило. Практикующая медсестра все равно будет ходить на работу, если у нее не будет никаких симптомов. Лично я тоже буду ходить на работу, пока у меня не появятся симптомы. Мы постоянно измеряем температуру, но не можем знать, что будет завтра. Если у меня будет температура, я не пойду на работу. Многие врачи дома с температурой, многие госпитализированы. Справляются, потому что все еще есть гражданская ответственность. Конечно, есть и дезертиры, как и везде. Каждый напуган и думает, что это может случиться с ним. Я отвечаю за санитарное обслуживание в двух частных структурах, большинство пациентов – пожилые, и смертность в этот период очень высока. Очевидно, что именно они больше всего пострадали от вируса, но есть также молодые пациенты и дети. Есть также пациенты, у которых нет ни одной хронической патологии. Те, у кого она есть, хотя бы одна, определенно больше страдают, а шансы на излечение меньше. Говорят, что в анестезии и интенсивной терапии мало мест. Мои коллеги говорят, что они поставлены перед выбором – тех, кому 80-90 лет, больше не интубируют. Больницы переполнены. Сейчас обсуждается, чтобы частные больницы, имеющие соответствующие свободные аппараты, принимали пациентов.
Прислушивались ли люди к советам властей о соблюдении как можно большей дистанции?
На улицах, хотя это ранняя весна, не видно почти ничего, кроме машин скорой помощи. До воскресенья люди еще выходили на улицу. Теперь они более напуганы. На работу в любом случае идут. Но дети дома, а школы закрыты. По закону было решено, что родитель может остаться в отпуске или получить ваучер для няни. Сначала был день, когда много покупали. Теперь это более не проблема. В магазины входят по пять человек, покупают, затем выходят на улицу, и входят следующие пять человек. Оплата производится картой, чтобы избежать очередей и взаимодействия с продавцами.
Но можно ли найти маски и дезинфицирующие средства в аптеках?
Есть проблема с масками для широкой публики. И с дезинфицирующим средством в торговле сложнее. Но больницы обеспечены. Министерство здравоохранения организовало онлайн-курсы по изучению коронавирусов для медицинских работников. Я тоже прошла его. Иначе говоря, нам нужно сохранять спокойствие. Я знаю, что должна быть примером для других. Даже если мне и коллегам страшно, мы продолжаем идти вперед, шутить, лечить пациентов. После каждого пациента, который не справился с болезнью, мы уходим домой с тяжелыми мыслями. Я также вижу, что чувствуют коллеги, это утрата для каждого. Хуже всего то, что эти люди не умирают рядом со своими родственниками, потому что они должны быть в изоляции. Погребение проводится в тот же день, без похорон. Это травмирует семью. Но это нормально – принимать такие меры.
Как Вы и Ваши коллеги справляетесь с психологической точки зрения? Физически – понятно, что это довольно сложно для вас…
Я вернулась домой утром (во вторник, 11 марта, прим. ред.), поспала три часа и вернулась обратно. Мои коллеги все так делают. У меня есть инфицированная подруга-онколог, она осталась дома, а ее муж госпитализирован. Другой коллега в течение трех дней дома с температурой. Он сказал нам не ходить к нему. Госпитализируются только те, у кого есть проблемы с дыханием, если у вас только температура, в больницу не положат, оставайтесь дома в карантине, в изоляции. Нам нужно беречь себя и окружающих. Это единственный способ выйти из этого тупика. Каждый из тех, кто возвращается из-за границы, из стран с высоким риском, должен оставаться дома в течение 14 дней. Здесь также есть видео для детей, чтобы помочь им защитить себя. Мой сын моет руки с мылом в течение 30 секунд определенным образом. Детей также учат чихать в локоть, а не в ладонь. Для них это своего рода игра. Учишь их мыть руки, как хирурги. Я сказала сыну, что мама не будет его целовать, желая спокойной ночи. Я держу дистанцию с ним, не хожу в маске дома, дезинфицирую ручки, принимаю душ, как только вхожу в дом. Моя тетя живет здесь, в Бергамо, она должна была уехать, но решила остаться, хотя и не знает, будет ли у нее работа. Понятно, что молдаване не должны уезжать отсюда, но это зависит от гражданской ответственности каждого из них.
Благодарим Вас.
_________
Чтобы поддержать качественную журналистику, вы также можете перенаправить 2% «Ziarul de Gardă». Введите налоговый код 1010620003744 в декларации о доходах.Image
Алёна ЧУРКЭ
