Интервью с Юрием Пасатом, мэром села Бэлчана Хынчештского района

Село Бэлчана Хынчештского района находится в избирательном округе №. 38. 15 марта избиратели этого села приняли участие в новых парламентских выборах, после того как депутат, которого избрали на выборах 24 февраля 2019 года, Александру Ботнарь (ДПМ), отказался от мандата депутата. В марте жители Бэлчана должны были избрать одного из пяти кандидатов в депутаты. Хотя большинство жителей деревни проголосовали за Олесю Стамати, в избирательном округе победил другой кандидат – доктор Штефан Гацкан. Несмотря на то, что он был объявлен победителем выборов, депутат больше не посещал этот избирательный округ, хотя во время электоральной кампании обещал помогать избирателям. Неделю назад избиратели одномандатного округа 38 узнали, что они могут лишиться во второй раз своего депутата после того, как Штефан Гацкан заявил о сдаче мандата. Это произошло на фоне беспрецедентного скандала, который имел место между социалистами и демократами (скорее партия Pro Moldova – прим. перевод.). После выборов 15 марта в селе Бэлчана ввели карантин. В селе зарегистрировали большое количество пациентов, а первая смерть от Covid-19 в Республике Молдова также произошла в селе Бэлчана.

Как живет деревня сегодня? Как люди решают свои проблемы и в какой степени улучшило жизнь граждан изменение избирательной системы – от партийных списков к смешанной, подразумевающей выбор депутатов по одномандатным избирательным округам, несмотря на то, что этих депутатов можно «купить», «продать» или, которые преследуют свои личные интересы, а не избирателей?

ZdG побеседовала с Юрием Пасатом, мэром села, получившим второй мандат и тем, кто управлял карантином в первом населенном пункте в Молдове, изолированном из-за пандемии.

— Господин мэр, согласно последним событиям в местной политике, избирательный округ 38 Хынчешть вновь оказался без своего избранника. Когда и как могут состояться следующие досрочные выборы?

— Да, похоже, что мы действительно снова рискуем остаться без депутата. Я разговаривал со многими коллегами в мэрии. Пока нет окончательного решения относительно отказа от депутатского мандата Штефана Гацкана, думаю, что еще рано высказываться о новых выборах в избирательном округе. Но глядя на то, как развиваются события, возможно, у нас пройдут еще раз выборы. Даже сегодня я встретился с несколькими коллегами, мэрами из других деревень, и увидел, что большинство из них возмущены. Они считают, что это результат избирательного процесса, основанного на сочетании смешанной избирательной системы, за которую проголосовала бывшая коалиция ПСРМ-ДПМ, то есть тех, кто все еще и сегодня у власти. Если снова будут назначены выборы, то это будет означать дополнительные расходы, которые в нынешних условиях совсем некстати.

Некоторые политики настолько бесхребетны, что от них можно ожидать чего угодно.

— Кстати, во сколько обойдется организация новых выборов?

— Я не смогу провести точных расчетов, но, думаю, что речь пойдет о миллионах. Только в одном избирательном округе. Было бы логичнее больше не использовать эти деньги для выборов – все равно от этого большой пользы не будет, а лучше бы направили эти деньги селам, нуждающимся в воде, канализации, дорогах. Но повторюсь, то, что происходит сегодня — это результат смешанной избирательной системы. Между прочим, ни один избирательный округ в нашей стране не лишен таких рисков. Некоторые политики настолько лишены бескомпромиссности, что от них можно ожидать чего угодно.

— Кандидаты, избранные по одномандатным округам, более уязвимы по сравнению с теми, кого выбирают по партийным спискам?

— Ни для кого не секрет, что так называемые независимые кандидаты, баллотирующиеся по одномандатным округам, это результат договоренностей между партиями. Во время кампании все обещают, что они станут депутатами граждан от соответствующих округов, что будут защищать их интересы. Но только попав в парламент, они тут же становятся зависимы от политических сил и определенных обстоятельств. Давайте рассмотрим тот же случай депутата Гацкана. Он оказался в такой ситуации, в которую, я думаю, никто не хотел бы попасть. Даже сегодня я говорил с коллегами о том, что врачи, художники, педагоги, спортсмены должны следовать своей стезей и не занимать политических функций. В парламенте должны быть в основном экономисты и юристы, а врачи или учителя должны лечить и просвещать общество. Они должны выполнять то, что могут делать лучше всего.

— Кстати, кто 15 марта в Бэлчане получил большинство голосов?

— У нас большинство избирателей проголосовали за Олесю Стамати. В любом случае люди подвергались риску, идя на выборы, потому что в это время началась эпидемия. Сразу после выборов, Бэлчана оказалась первым селом в Республике Молдова, в котором ввели карантин. В нашей деревне 13 марта был зарегистрирован первый случай заболевания. Люди были сильно напуганы вирусом COVID-19 и многие не пошли на выборы. Депутат Гацкан был избран на фоне крайне низкой явки избирателей. 23,30% избирателей приняли участие в новых парламентских выборах 15 марта 2020 года, что на 18% меньше по сравнению с 24 февраля 2019 года, когда приняло участие 41,9% избирателей. В конце концов, не это главная проблема, а то, что г-н Гацкан не оправдал ожиданий избирателей.

— Первая смерть от вируса COVID-19 в Республике Молдова произошла в вашей деревне. Бэлчана было первым селом, в котором был введен карантин. Накануне выборов и после них прозвучал ряд обвинений в адрес центральных властей о том, что проведение выборов привело бы к распространению болезни…

— Я хотел бы упомянуть здесь, что в пятницу перед новыми парламентскими выборами я попросил Комиссию по чрезвычайным ситуациям отменить выборы в нашем населенном пункте, хотя мы знали, что выборы не могут быть отменены в одном лишь населенном пункте. Официально было два выхода из ситуации: либо отменяют выборы по всему избирательному округу, либо их организовывают. В итоге было решено, что выборы пройдут при соблюдении всех санитарных норм. Я буду честен сейчас. Проанализировав последующую эволюцию заболевания, я бы не сказал с полной уверенностью, что люди заболели обязательно из-за участия в выборах. Сегодня меня мучает несколько вопросов, связанных с распространением этого вируса в Бэлчане. До сих пор непонятно, где заразились практически одновременно 16 человек в деревне с населением около тысячи трехсот человек (остальные, довольно многие, находятся за границей), тем более что они не из одного квартала, а из разных окраин.

— Каково было руководить первой ситуацией, связанной с карантинным режимом в Республике Молдова?

— В качестве мэра, который управлял селом во время первой вспышки инфекции COVID-19 в республике, хотя, фактически будучи абсолютно неподготовленным к этому, признаю, что мы справились с проблемой благодаря тому, что жители отнеслись с пониманием ко всему… На том этапе у нас не было протокола, согласно которому я должен был действовать в той или иной ситуации. Я больше полагался на интуицию, на опыт других стран, о котором узнавал из новостей в социальных сетях… Позже уже другие мэры, которые попали в подобные ситуации, стали звонить и спрашивать меня, как я поступил в той или иной ситуации. Они хотели узнать, как нам удалось справиться с вирусом в Бэлчане. Признаюсь, было совсем непросто в карантине.

— Как Ваша семья пережила карантин? А Вы как здесь справились, ведь это было премьерой у вас?

— Здесь тоже было нелегко… Жена работает в Хынчештах. И старшая дочь тоже. Вечером в воскресенье она взяла младшую в гости к старшей сестре и отправились в Хынчешть, чтобы утром пойти на работу. А в понедельник, так получилось, что ввели карантин и все подступы к деревне были заблокированы. Таким образом, в течение трех недель, пока мы находились в карантине, я разговаривал со своей семьей только по телефону, будучи дома один. Днем все шло, как обычно, своим чередом, а ночью было очень тяжело. В течение дня я думал о людях в деревне, о том, как справиться и сохранить здоровье после изоляции, потому что разные случаи произошли у нас в деревне… А ночью я думал о COVID-19: а вдруг я неожиданно заболею, что мне делать? Смогу ли я набрать 112 или нет? Это была стрессовая ситуация, потому что в то время я знал об этой болезни гораздо меньше, чем сейчас. Вы могли ожидать чего угодно.

— Как изменилась жизнь села после карантина?

— Я каждый день наблюдал за тем, как живет деревня, как люди справляются в изоляции… Да, думаю, что многие изменились после этого режима на карантине, находясь в рискованной ситуации. Я помню случаи, когда некоторые из более состоятельных людей звонили мне по телефону, чтобы спросить, какие семьи нуждаются в наибольшей поддержке. Они готовы были помочь предоставить муку, картофель или другие продукты… Были разные и необычные ситуации. Одна политическая партия выделила нам 30 тысяч леев, чтобы мы купили продукты питания для тех, кто находится в изоляции… Мы организовали закупку продуктов и решили предоставить продовольственные пакеты всем семьям, независимо от их экономического положения или политических симпатий. Во время раздачи пакетов, были случаи, когда те, у кого поменьше проблем, говорили, что отдадут пакеты своим соседям или другим нуждающимся семьям в деревне… Ощущалось чувство сострадания, жалости. Люди поняли, что, помогая друг другу, легче переносятся беды и невзгоды.

— Но как изменилась Ваша жизнь?

— Изменилось многое. Теперь я понимаю, что в жизни главное — это здоровье. Если до пандемии у нас были планы на ремонт, на обустройство дома, то сейчас я сначала думаю о том, как сохранить наше здоровье и быть как можно дольше и ближе к своей семье и детям.

— Но как тогда сложились отношения с центральной властью?

— Во время карантина у меня сложилось впечатление, что все забыли о нас, что мы остались одни и в полной изоляции. Я не могу забыть, как они привели нашу односельчанку ко въезду в деревню – первую скончавшуюся от коронавируса… Они сообщили мне, что везут мертвеца и на этом – все. Мне нужно было найти людей, которые согласились бы отнести гроб к могиле. Люди боялись этой болезни и, внимая сообщениям «оставайся дома», не хотели выходить за ворота своих домов. Но кого тогда интересовало то положение, в которое я попал в качестве мэра?

— В настоящее время те, кто анализируют все, что произошло и происходит в нашей стране, связанное с пандемией, признают, что мы находимся в тупике, что мы не видим конца этой эпидемии. Как вы думаете, почему мы с таким трудом боремся с COVID-19?

— Я думаю, что дела пошли плохо и продолжают идти так же, потому что у нас отсутствует профессиональное управление ситуацией. Я не понимаю, почему премьер-министр выступает, например, утром с какими-то заявлениями, а после этого президент-«немного доктор» говорит что-то такое, что иногда противоречит сказанному ранее премьер-министром. А вечером министр здравоохранения может заявить совсем другое. Что должен понимать гражданин? Сначала люди были более организованными, более послушными, но, когда началась эта «игра по заявлениям», все стали воспринимать ситуацию на свой лад. А почему бы не позволить исключительно представителям здравоохранения говорить о проблемах в этой области? Почему им не разрешают выступать и говорить людям о рисках? Слишком много политического пиара делается за счет пандемии.

— После выборов или последних «решений» пришел ли г-н Гацкан с каким-либо обращением к избирателям из избирательного округа 38? Он что-нибудь им объяснил? Пообещал им что-нибудь?

— Только на видеороликах, размещенных в социальных сетях, на которых доктор говорит, что у него психоэмоциональные проблемы и что он отправился на реабилитацию. Я не слышал ни одного заявления или объяснения в адрес избирателей. Вообще-то, мы вообще больше не видели в этих краях г-на Гацкана в качестве депутата, избранного в избирательном округе 38 Хынчешть, хотя миссия парламентария, которого выбрали по одномандатном округу совершенно иная… Я полагаю, что любой депутат, особенно если он избирается по одномандатному округу, когда он покидает одну фракцию и присоединяется к другой, должен посетить территориальное подразделение. Затем пригласить представителей своих избирателей, не обязательно членов поддержавшей его партии, и рассказать им о своих планах. Сказать им, почему он хочет уйти, почему он отказывается от мандата депутата, что он будет делать дальше, и высказаться по поводу обещаний, данных в период предвыборной кампании. Когда голосовали за смешанную избирательную систему, утверждали, что избранный депутат будет принадлежать голосовавшим, которые будут иметь право отозвать свой мандат, если он не выполнит обещания, данные на период избирательной кампании. Я не видел ни одного случая, чтобы избиратели смогли повлиять на снятие депутатского мандата.

— Но как видятся в Бэлчане все эти политические беспорядки, которые происходят в Кишиневе: отмывание денег, предательство страны, подкуп депутатов, политический туризм и другие недавние события – захват депутатов…

— Все это выглядит очень некрасиво. И не только в Бэлчане, но и в повсюду люди не одобряют произошедшее. Мы уже пережили все виды предательств. Люди, когда они идут на выборы, голосуют за идею. Обычно, как только они видят себя в кресле депутата, они забывают о предвыборных обещаниях и дороги к нашим селам. До очередных выборов. Некоторые предпочитают переходить из одной фракции в другую, не думая, что, когда за него проголосовал гражданин, он выступал за определенные изменения, видения, политические идеалы. Вы не можете об одном во время избирательной кампании, а затем передумать и делать другое … Гацкан стал депутатом от ПСРМ. Те, кто голосовал за него, приняли это во внимание, вероятно, они были сторонниками этой партии… Он тем временем передумал и сказал, что переходит в Pro Moldova. Что должны понимать граждане, проголосовавшие за него? Даже я, если бы проголосовал за него, я бы расстроился, если бы узнал, что он перешел на другую платформу. Логичнее было бы, чтобы в случае, когда вы не желаете оставаться в рядах какой-либо партии, надо отказываться от мандата, чтобы в парламент попал следующий кандидат по спискам. А в случае депутатов от одномандатного округа решение должно идти от избирателя, который избрал его прямым голосованием. Это было бы по крайней мере честно.

— В случае с Гацканом, а также с другими депутатами, которые перешли в Pro Moldova, говорили, что их якобы подкупили крупными денежными суммами, до одного миллиона евро… Вы действительно думаете, что это реально, что депутатов так легко купить или продать себя?

— Подавляющее большинство избирателей действительно считают, что народные избранники могут себя продать и стать товаром. Я не хочу верить, что такие сделки возможны. Скорее, я бы сказал, что во всем этом деле используются другие методы, возможно, шантаж. Я не исключаю, что некоторые, вероятно, были подкуплены, но не думаю, что речь может идти о таких больших суммах в нашей стране, в Республике Молдова. Если бы такие деньги были вложены в решение проблем наших сел, сегодня мы все были бы намного счастливее дома.

— Кстати, и, если те суммы денег, о которых говорят в публичном пространстве, достанутся Бэлчане, куда бы Вы их направили?

— В свой первый срок пребывания на посту мэра мне удалось обеспечить село водой, запустил пассажирский маршрут, привлек финансовые средства для строительства канализации, отремонтировал дороги в деревне, позаботился об укреплении оврагов и мостов. Теперь, при нынешним мандате, мы продолжаем ремонтировать дороги, потому что, если мы будем надеется только на те 180 тысяч, которые мы получаем из Дорожного фонда, нам потребуется около 20 лет для ремонта дорог в деревне. Нам все еще нужно отремонтировать крышу школы и детского сада… В общем, я думаю о привлечении в деревню новых инвесторов, которые предоставят людям работу, чтобы они оставались дома со своими семьями. Большие деньги, о которых вы меня спрашиваете и на которые, по слухам, были куплены депутаты, — это не чистые деньги, и нам не нужны грязные деньги в Бэлчане.

Беседовала Анета ГРОСУ