«Доказательства, которые никто не искал»: 27-летняя девушка найдена мертвой в парке. Семья утверждает, что расследование проведено поверхностно
Без одежды, без телефона, с телесными повреждениями, установленными судебно-медицинской экспертизой, — так было найдено тело 27-летней женщины в столичном дендропарке в январе 2025 года. После четырех месяцев расследования прокуроры закрыли дело, сославшись на отсутствие «состава преступления».
Отец погибшей оспорил постановление прокуратуры, заявив о «поверхностном» расследовании, основанном на «минимальных доказательствах», и «пассивной» роли следственных органов. 16 октября расследование было возобновлено. «Спустя год… вы еще сможете найти охранника, вы еще сможете найти того, кто был там той ночью?», — задает риторический вопрос отец девушки, требуя от властей тщательного и полного расследования.
Алене Озун было 27 лет. Утром 3 января 2025 года, около 9:00, ее обнаженное тело нашли в небольшой речке в столичном парке «Дендрарий». Одежда жертвы, а также ее телефон, «не были найдены даже сегодня», пояснил ее отец, Ион Озун. «Нашли сумку с книгами, тортом, я не знаю, что там было… Но ее вещей там не было. Однако, кто-то еще, мог быть в парке», — пояснил мужчина.
«Это ручей, в котором можно утонуть?»
Семья Озун узнала о смерти Алены на рассвете 3 января, и отец срочно отправился в дендрарий. Экспертиза пришла к следующему заключению: «Смерть Алены Озун наступила в результате механической асфиксии, вызванной утоплением».
Почти год спустя Ион Озун показал ZdG место, где была найдена мертвой его дочь. «Это ручей, в котором можно утонуть? Сейчас прошли дождь, и здесь есть вода. Но тогда воды не было, ничего не было», — рассказал Ион Озун, пытаясь скрыть слезы, указывая на ручей с небольшим потоком воды.
«Женщина, которая гуляла с ребенком на следующий день (3 января, — прим. ред.), сказала, что слышала крики в 3:30 утра. В парке и рядом с ним было много шума», — отметил Ион Озун.
«У нас тоже празднуют». Уголовное дело открыли через неделю после смерти Алены Озун
Уголовное дело по факту смерти Алены Озун было возбуждено только 10 января в инспекторате полиции Буюкан на основании «обоснованных подозрений» в возможном совершении преступления «подталкивание или содействие самоубийству».
Ион Озун: «До 10 (января, — прим. ред.) Новый год праздновали и у нас», сказали… так мне сказали в секретариате.
ZdG: В секретариате полиции?
Ион Озун: Да, что «у нас тоже праздник, зачем вы ходите тут со своими заявлениями?».
ZdG: Итак, вы до 10 января пытались пойти в полицию, чтобы узнать, как обстоят дела.
Ион Озун: Они (полицейские, — прим. ред.) должны были они позвонить мне первыми … пока я не пришел. Праздник, Новый год, но выполняйте свою работу, делайте свое дело!
Расследование
В ходе уголовного расследования, с января по май 2025 года, сотрудники полиции собрали показания родителей, двоюродной сестры, подруги, а также психиатра Николае Чеботаря, который консультировал Алену с 2020 года, когда она вернулась из Нидерландов после учебы. Психиатр предоставил сотрудникам полиции информацию о психологическом состоянии погибшей и подтвердил, что Алена Озун ранее не предпринимала попыток самоубийства.
«Она училась здесь, поступила в университет (после возвращения из Нидерландов, — прим. ред.). Вроде бы все хорошо, вроде бы … Но сделать такое … У нее был сильный характер, она не могла. Человек со слабым характером мог это сделать, но человек с сильным характером не стал бы делать ничего подобного. Если она и могла это сделать, то другим способом, не здесь, в ручье. (…) Она была со мной в городе накануне (1 января, — прим. ред.), мы гуляли, ходили к елке, все казалось нормальным», — сообщил Ион Озун для ZdG.
С кровью на голове, доставлена в больницу скорой помощи и пропала
Алена ушла из дома 2 января. «Как она могла не выйти из дома? Она уже взрослая, разве можно не разрешать ей уходить из дома?», — говорит отец погибшей, уточнив, что при уходе она взяла с собой телефон. В тот день Алена была одета в коричневые клетчатые брюки, черные сапоги, бежевый свитер и черную куртку.
В тот же день, после обеда, к семье Озун пришли двое полицейских. Они сообщили родителям Алены, что их дочь была доставлена в Институт скорой медицинской помощи после того, как ее видели выходящей из подвала детского сада «с кровью на голове и в грязной одежде», по словам свидетелей. Они сообщили, что девушка не могла назвать свое имя, возраст, есть ли у нее родители и подверглась ли она агрессии.
После медицинского осмотра Алене разрешили вернуться домой в сопровождении матери. «Пока жена вызывала такси, она потеряла дочь из виду. (…) Она пыталась ее найти. Она ходила здесь, была здесь (в районе больницы и дендропарка, — прим. ред.), но где искать ее ночью? Она позвонила в полицию и сообщила (о пропаже дочери, — прим. ред.), и полиция, якобы, ходила и искала ее здесь, на Ботанике», — пояснил Ион Озун.
Охранники «на посту»
В рамках уголовного расследования сотрудники полиции допросили одного охранника, находившегося на дежурстве вместе со своим коллегой у одного из четырех входов в парк. Он сообщил следователям, что в холодное время года доступ в парк открыт с 8:00 до 18:00.
Охранник сообщил, что, как правило, он дежурит у назначенного ему входа и «иногда» патрулирует парк ночью. В ночь со 2 на 3 января он не проводил патрулирование и не заметил «ничего подозрительного», а также девушку внутри парка. «Человек мог проникнуть в парк, перепрыгнув через забор или через поврежденные его участки на улице Василе Лупу», — сказал он, давая показания полиции.
Мы связались с представителями парка, чтобы получить комментарий по этому поводу, но они заявили, что «инцидент не входит в компетенцию учреждения», и перенаправили нас «за подробностями в полицию». Видеозаписи с камер видеонаблюдения в окрестностях парка показали, что Алена была одна за несколько часов до своей смерти.
В поисках доказательств и справедливости
После четырех месяцев расследования, в мае 2025 года, Кишиневская прокуратура издала постановление о закрытии уголовного дела по ходатайству следователя, сославшись на «отсутствие элементов преступления».
«Они нашли здесь утку — собирались отвезти ее на экспертизу, чтобы выяснить причину, может быть, вода загрязнена, есть такие нюансы. Но они нашли человека и … все, мы ушли и… написали в документах, что больная, и все. (…) Сколько они были там в то утро, и все. После этого в парке больше никого не было. Опросили охранника и все. А остальных не нужно было или как? (…) Все сводится к тому, что нет доказательств, доказательств, которые никто не искал. Через год … найдешь охранника, найдешь ли ты того, кто был в ту ночь?», — спрашивает Ион Озун.
30 июля через адвоката Лилиана Тимотина отец девушки, Ион Озун, подал заявление в прокуратуру. Семья Озун сочла собранные доказательства недостаточными, а решение прокуратуры о закрытии дела — «ошибочным» и «неверным». «Минимальные доказательства» и «пассивная роль» следственного органа являются основаниями для возобновления расследования, утверждает адвокат Тимотин.
Судебно-медицинские эксперты также написали о том, что Алина «имела половой акт» примерно за 7 дней до вскрытия.
«Ссадины на теле появились в результате трения пораженных участков о твердый тупой предмет (…) и были нанесены не более чем за 24 часа до смерти. Контузия (рана, — прим. ред.) на голове появилась в результате удара твердым тупым предметом за 6–12 часов до смерти. Сливающиеся гематомы на голенях появились при ударе тупым твердым предметом не более чем за 24 часа до смерти», — отметили эксперты, упомянув, что нахождение тела в холодной воде «искажает обычное течение обнаруженных повреждений».
Родственники Алены потребовали «судебно-психиатрическую экспертизу, поиск одежды и телефона, составление списка всех сотрудников, работавших на территории парка в ночь ее смерти, а также установление круга лиц, имевших возможность вступить в сексуальные отношения с жертвой в течение последних 7 дней перед ее смертью». Адвокат убежден, что смерть Алены Озун следует также рассматривать с точки зрения совершения изнасилования и сексуальных действий без согласия.
Вышестоящий прокурор не удовлетворил требование семьи Озун, оставив в силе закрытие уголовного дела. Адвокат Лилиан Тимотин обратился в суд. В итоге Кишиневский суд сектора Чеканы частично удовлетворил ходатайство, и постановление вышестоящего прокурора было признано недействительным: «Суд считает, что вышестоящий прокурор, отклонив жалобу, поданную заявителем, издал недостаточно обоснованный акт, который ограничил право Иона Озуна на доступ к правосудию. Это нарушение устраняется путем признания оспариваемого постановления недействительным». Суд посчитал, что вышестоящий прокурор «поверхностно рассмотрел жалобу», поданную адвокатом Лилианом Тимотиным, и «несправедливо распорядился об ее отклонении». Изданное постановление было оценено как «формальное и необоснованное». 16 октября расследование было возобновлено, и материалы расследования были возвращены инспекторат полиции Буюкан. ZdG запросила у полиции подробную информацию о ходе расследования, но учреждение не ответило в течение установленного законом 10-дневного срока с момента получения запроса.
