«У меня на руках умерла бабушка друга. Это было труднее всего… Больше всего мы боимся прийти утром на работу, войти в отделение и увидеть там кого-либо из знакомых, кого-то из родственников, из семьи».
«Маме исполнилось 50 лет. В такие моменты вы задаетесь вопросом, пойти и поздравить ли ее. И если я пойду, как свести контакт к минимуму? Я не мог оставаться дома и принес ей букет цветов, посидел пять минут, и мы даже не обнялись. Я парень и не особо проявляю эмоции, но мама очень эмоциональная».
«Когда я была немного младше, то оказалась в Бельцкой больнице. Я помню, как врачи сомневались: оперировать меня или нет. И был этот хирург, который так боролся за меня, чтобы избежать операции, а сейчас я видела его на реанимационной койке, и он был моим пациентом. Когда я услышала, что он скончался, это было самым большим потрясением и самой большой болью для меня».
С апреля 15 врачей и медсестер, которые работают в Институте неотложной медицины, в отделении COVID-19, проживают в здании неправительственной организации Ave Copiii. Так они могут ходить на работу пешком, поскольку больница в нескольких минутах ходьбы, и могут защитить близких от риска заражения. Николь (22 года), Георгий (24 года) и Кристина (24 года) — трое человек, для которых объединение практически стало вторым домом. Или, как говорят они, подарком, летним лагерем, местом спасения после пережитых во время дежурной смены драм.
Исполнительный директор НПО Марьяна Янакевич рассказывает, что идея приютить врачей и медсестер, которые работают с пациентами, зараженными COVID-19, не полностью ей принадлежит. На самом деле она возникла после нескольких разговоров с подругой. Родственница подруги искала выхода для персонала, который должен был начать работать в этом отделении. «Я согласилась на эту идею, потому что в любом случае приостановила работу дневного центра из-за ограничений. Мне казалось, что будет странно не использовать помещение, ведь расходы на обслуживание были оплачены. К тому же, в другой части дома у нас были сложены кровати, поскольку когда-то здесь был центр размещения», – добавляет она.
Обычно ОО Ave Copiii заботился о брошенных и столкнувшихся с жестоким обращением детях. Его целью была их семейная и социальная реинтеграция.
«Тогда вы понимаете, что делаете что-то хорошее, и знаете, что следует продолжать»
Николь Боткару – студентка пятого курса Государственного университета медицины и фармакологии им. Николая Тестемицану (USMF). Она обучается на специальности «общая медицина». До пандемии она жила с родителями и младшей сестрой в пригороде, в Дурлештах. Позднее она временно изолировалась на Ботанике, в квартире подруги, которая уехала за границу. Затем она жила у другой подруги, пока не оказалась в месте, которое сейчас называет своим домом. «Я в объединении с 25 мая и могу сказать, что уже два месяца это мой дом. С переездом мне помогли коллеги, у которых есть машина. Они привезли мои вещи. Также нам повезло находиться в пяти минутах ходьбы от больницы, и мы ходим на работу пешком. И потом, нас сопровождает товарищ – наш пес Стас. Он провожает нас туда. Повседневная жизнь здесь интересная, и это напоминает мне детский лагерь, когда мы были маленькими, и много детей жило в одном месте. Со временем мы стали своего рода семьей. Врачи как наши родители – они заботятся о нас, иногда ругают нас, когда считают это нужным», – улыбается Николь.
Девушка начала работать в Институте неотложной медицины, в отделении реанимации, в декабре прошлого года. В марте она узнала, что отделение будет переобустроено, и что она должна будет ухаживать за пациентами с COVID-19.
«Это был тревожный период для нас, немного хаоса, ведь никто особо не понимал, какими фактически будут наши обязанности. После этого возникли другие проблемы и головная боль: где мы будем жить, и как мы будем добираться до работы, поскольку тогда ввели чрезвычайное положение, и также был приостановлен общественный транспорт, а большинство из нас живет за городом. Когда поступило предложение присоединиться к этому проекту, мы очень обрадовались. Тогда мы подумали, что наконец не придется переезжать от одного друга к другому, из одного дома в другой, и что у нас будет свой уголок, где мы будем жить. Для нас Ave Copiii действительно стала спасением. Это было подарком», – вспоминает она.
Она добавляет, что с тех пор, как началась пандемия, помимо страха и стресса она смогла узнать много того, чего не узнала бы в университете. «В начале родители не очень приветствовали то, что я пошла работать в это отделение, но сейчас они мной гордятся. Реанимация – это отделение с достаточно трудным профилем. Там очень много работы, трудно, и есть ночи, когда практически не сомкнуть глаз. 24 часа в сутки вы находитесь рядом с пациентами и видите их во всех обличьях. Вы узнаете много того, о чем не расскажут в университете, ведь сюда поступают настоящие пациенты с реальными проблемами. Нас спасло то, что мы уже работали с трудными пациентами, и нам было легче приспособиться к изначальному хаосу. Было трудно привыкнуть к костюмам. Мы выходим из зоны заражения практически без воли к жизни, так сказать», – говорит Николь.
В то же время она утверждает, что самый сложный момент с начала пандемии был тогда, когда бабушка друга умерла у нее на руках, а больше всего она боится прийти утром на работу и увидеть в отделении кого-то из близких.
Фото: ИГОРЬ ИОНЕСКУ/ ZDG
«Я лечила и людей, которые даже после выхода из отделения не верили, что коронавирус существует. На самом деле это обидно, но ничего не сделаешь в таких случаях. И да, в этот период были моменты слабости, но я ни на минуту не пожалела, что занялась медициной. Я думаю, что у всех бывали мгновения, когда иссякали силы, и вы уже не видели надежды. Тогда кажется, что мы потеряли всю веру в себя, но именно тогда появляется что-то, и вы понимаете, что делаете что-то хорошее, и знаете, что следует продолжать», – заключает она.
Николь добавляет, что хочет работать в Молдове и после окончания учебы, поскольку считает, что может сделать что-то хорошее дома. «Даже если придется бороться с системой», – говорит девушка.
«Никогда нельзя знать, что случится дальше»
Георгий Бутук работает в отделении реанимации Института неотложной медицины уже полтора года, а в отделении COVID-19 – с апреля. В Ave Copiii он находится с 21 апреля, а раньше жил с мамой и братом. Он вспоминает, как, узнав новость об его работе в этом отделении, мать отреагировала достаточно эмоционально. «Она не хотела, чтобы я шел туда, и боялась, что я могу заразиться. К тому же, заканчивался учебный год, приближались экзамены, и она больше переживала за мои результаты. Я сказал матери: „Если не я, то кто будет работать в реанимации”? Этот профиль связан немного с другими навыками и способностями, и трудно обучить даже медбрата из обычного отделения, чтобы он мог работать в реанимации. Ему потребуется по крайней мере 2-3 недели на адаптацию. Я почувствовал себя обязанным пойти в отделение COVID-19, потому что больше некому, и я также сказал себе, почему бы и нет? Это было вызовом», – рассказывает молодой человек.
Георгий добавляет, что один из самых трудных моментов с начала пандемии был тогда, когда маме исполнилось 50 лет. Он не мог решить, ехать ли домой. В конце концов, он не удержался и зашел на пять минут, чтобы оставить имениннице букет цветов. «Отец за границей, а я как старший сын должен был оставаться главой семьи, и я думаю, что она чувствует недостаток с этой точки зрения. Телефоны еще как-то спасают нас, хоть немного. Младший брат поступает в вуз в этом году, и ему тоже нужна моя поддержка…» – говорит Георгий.
По его мнению, лучше всего понять его могут люди, которые уезжают работать за границей. «Я чувствую себя точно так же, как они. Со всеми близкими я общаюсь только по телефону, и все ограничивается этим. Для нас сходить в магазин и купить что-то называется экскурсией. С другой стороны, это каким-то образом укрепляет ваш характер. К тому же, мы живем здесь все вместе, и когда нам трудно, когда мы сталкиваемся с драмой, то мы спасаем друг друга. Кто-то пошутит, кто-то вынет из холодильника мороженое, и так проходит время», – улыбаясь, рассказывает юноша.
Фото: ИГОРЬ ИОНЕСКУ/ ZDG
Он утверждает, что с тех пор, как он стал работать в больнице, одна из сложностей, связанных с повседневной работой, это отказ пациентов лечиться. «Реанимация сразу подразумевает пациентов в крайне тяжелом, критическом состоянии. Достаточно трудно, когда человек отказывается от лечения. Это больно. Вы останавливаетесь и задаетесь вопросом, зачем находитесь в отделении, и что вы там делаете», – отмечает он. Затем он добавляет, что, как вознаграждение, есть и светлые моменты. «Когда мы видим пациентов в крайне тяжелом состоянии, которые потом покидают отделение на своих двоих, этого не описать. Такие моменты нужно видеть. Сегодня вы приходите на дежурство, а он не без сознания и через два дня уже открывает глаза и понимает, где находится, а потом, спустя неделю, выписывается. И он проходит через интубацию, трахеостомию, принимает успокаивающие препараты, чтобы не кашлять и дышать синхронно с аппаратом вентиляции. Когда вы видите, как человек поправляется, такие моменты вдохновляют вас продолжать в том же духе», – подчеркивает Георгий.
Хотя работа, которую он выполняет, стала еще более утомительной, он не жалуется. Напротив, он заявляет, что общение с людьми доставляет ему удовольствие. «Медицина очень интересна и, в то же время, в ней есть своя романтика, ведь никогда нельзя знать, что случится дальше. Это самый интересный, но и самый опасный момент – он заставляет вас быть готовым ко всему. Мне это нравится», – говорит молодой человек.
Георгий рассказывает, что не хотел бы уезжать из Республики Молдова после обучения, потому что у него здесь еще есть близкие люди. Он добавляет, что пандемия должна научить нас быть более толерантными и воспринимать все всерьез. «Ситуация с коронавирусом показывает наше воспитание в обществе. То, что происходит у нас, – и смех, и грех», – считает он.ме
«Кристина, меня переводят в отделение, я ухожу отсюда»!
Кристина Балцату – тоже студентка ГУМФ. С 2017 года она работает медсестрой в Институте неотложной медицины, а с апреля является частью команды отделения COVID-19. Также с апреля она проживает в Ave Copiii. Раньше она жила в общежитии для резидентов. По ее словам, именно с этой целью она пришла в объединение – не подвергать опасности других жильцов.
В связи с этим родственники, а особенно мать Кристины, еще в начале беспокоились из-за работы Кристины в отделении COVID-19. А Кристина вспоминает, что давление на работе в апреле было удручающим, поскольку было много неизвестного и большой страх перед тем, чего никто не знал. Он говорит, что ситуация в то время немного потрясла ее. Затем, постепенно, ей удалось прийти в себя.
Фото: ИГОРЬ ИОНЕСКУ/ ZDG
«В реанимации вы постоянно рядом с пациентом. С некоторыми у нас даже завязываются хорошие дружеские отношения. Пока вы ухаживаете за ним, приносите ему лекарства, общаетесь с ним, он эмоционально привязывается к вам, а вы к нему. Когда вы видите, что сегодня ему лучше, а завтра узнаете, что он скончался, то нелегко это пережить. Восстанавливаться сложно. Я должна несколько дней просидеть в закрытой комнате и практически ни с кем не разговаривать, чтобы хоть немного прийти в себя», – говорит девушка.
Он также отмечает, что труднее всего с тех пор, как она работает в отделении, было узнать о смерти врача, который когда-то спас ей жизнь. «Когда я была младше, то оказалась пациенткой в Бельцах, и моим хирургом был Игорь Дорогой. Из-за моего состояния на тот момент врачи сомневались: оперировать ли меня. Этот человек так боролся за меня, чтобы избежать операции, а сейчас, когда я видела его на реанимационной койке, и он был моим пациентом, было эмоционально трудно. Я старалась сделать все возможное, по максимуму, со всех точек зрения. Когда ему сделали трехеостомию, и я увидела, что он начинает говорить, я пыталась его успокоить и помочь не только как врач, не только уходом, но и психоэмоционально. Я видела, что он меня вспомнил. И он говорил со мной так же спокойно, как и тогда. Когда я услышала, что он скончался, это было самым большим потрясением и самой большой болью для меня», – рассказывает Кристина.
Иногда она может думать, что ошиблась профессией, но потом она вспоминает о моменте, когда была на распутье, столкнувшись с депрессией и взяв академический отпуск. Тогда она думала бросить медицину. И тогда она сказала себе, что для нее нет другого варианта, ведь она еще с детства хотела заниматься медициной. К тому же, у ее работы есть и хорошие стороны. «Да, когда пациенты поправляются. Когда я приходила на дежурство, и пациенты говорили: „Кристина, меня переводят в отделение, я ухожу отсюда”! А я отвечала им: „Что я вам говорила? Немного терпения, и все пройдет”. Зараженные пациенты часто впадают в депрессию, устают и даже просятся домой. Я советую им проявить немного терпения. И даже недавно я выписала пациентку, которая действительно заплакала от радости оттого, что, наконец, отправляется домой», – рассказывает девушка.
Кристина говорит, что в объединении время течет по-другому, что ей удалось сблизиться с коллегами, и что прекраснее всего общение между ними. Однако больше всего ей хочется как можно скорее увидеться с родителями.
«После смен я могу спать и по 30 часов, не нуждаясь в воде. Когда я впадаю в кому, то уже не выхожу из нее (смеется, прим. ред.). Но когда появляется свободное время, то обычно мы разговариваем по душам о том, что нас беспокоит. Общаясь, мы сближаемся. На самом деле пандемия должна научить нас больше заботиться о себе и оставаться рядом с родными людьми. Меня пандемия разлучила с семьей, и я поняла, что должна чаще навещать своих домашних и больше выражать свою любовь к ним. Я практически не виделась с родителями с января — экзамены, университет, две работы. Я переходила от одной смены к другой и все обещала им зайти домой. Потом началась пандемия, и я так и не добралась до них. Поставив их на второй план, я уделяла им мало внимания», – сожалеет она.
Когда пройдет кризис, она хочет жить полноценно, радоваться каждому мгновению и путешествовать.
«У них я научилась двигаться дальше и улыбаться, не останавливаться, ведь есть предел, но нужно терпение»
Исполнительный директор НПО Марьяна Янакевич считает, что все чрезвычайные ситуации чему-то учат, и что грех не извлечь эти уроки. Тем временем, она говорит, что прежде всего резиденты преподали ей урок оптимизма.
«Я думаю, что мы учимся друг у друга, хотя, наверное, я учусь у них больше. Я надеюсь, что их нахождение здесь помогает отдохнуть и дает некий комфорт по мере наших возможностей. Я никогда не страдала от недостатка веселья, но у них я научилась двигаться дальше и улыбаться, не останавливаться, ведь есть предел, но нужно терпение. Когда вы видите, что внизу, на кухне, готовятся плацинды и чорба, собака больше не лает на них, а они заботятся о котенке, то вы знаете, что есть надежда. Для них это место быстро стало домом», – говорит Янакевич.
Фото: ИГОРЬ ИОНЕСКУ/ ZDG
По ее мнению, государство должно было подготовиться к кризисной ситуации, когда проблема в Италии была уже достаточно серьезной.
«Было ясно, что врачам следовало найти приют. Так и возникла идея, и так мы нашли ответ. Мы подумали так использовать это помещение. На них больше влияет не проблема того, что нужно временно жить здесь, а то, что в больнице не видно конца. Мы думаем, что они останутся здесь как минимум до Нового года. Поэтому мы и запустили сбор средств», – отмечает директор Ave Copiii.
Сбор средств – это часть проекта «Împreună pentru medici» («Вместе для врачей»). Его начали в середине июля, а цель в том, чтобы собрать 62 тысячи леев, необходимые для гигиенических и санитарных средств, продовольственных продуктов и питьевой воды на следующие 3 месяца.
Алёна ЧУРКЭ
Vadim
Святые люди!